- О, хотите сказать, что Вы с господином Новаком совершенно случайно столкнулись с нами? – подняла бровь Юлия. – А как Вас Ганс прижимал к себе – это мне показалось?
Говоря по правде, мужчина просто тогда положил  руки Маргариты себе на грудь, вот только на текущий момент Юлию кольнул укол ревности, и поэтому она не смогла удержаться от вопроса. Вот же мерзавец неверный, земля ему пухом! Даже если мачеху и Ганса не связывало ничего, кроме деловых отношений (в чем, лично, младшая из сестер, не имела доказательств), девушка подозревала, что далеко не все мужчины были только с одной д’Альбре. Отдавать «свое» девушка не любила – даже если «свое» оно лишь на пару свиданий. И уж точно, не собиралась ничего отдавать мачехе.
- Почему? – немного удивленно глянула на Маргариту Юлия, совершенно не допуская мысли о том, что кто-то ей может отказать. Вопрос для графини прозвучал как издевка. И продолжила ироничным тоном:  – Посмотрела бы я на того самоубийцу.
На последний, каверзный, вопрос мачехи падчерица только пожала плечами. Ночи с Гансом могли, кого угодно убедить в том, что тот вполне по части девушек.
Допив чай, графиня поставила чашку на блюдце.
- А на счет Их Величеств – действительно, надо бы мне познакомиться поближе – а то кузина Императора и пропустила все, строго говоря, неофициальные встречи. Потомки не простят, - тонко улыбнулась кузина императора. – Правда, это зависит от Александра: захочет он увидеть слегка потерявшуюся двоюродную сестру или нет.
Девушка несильно щелкнула по ободку фарфоровой чашечки. Раздался тихий звон.
- Благодарю за приятную беседу, Маргарита. Приятного Вам дня, Ваша Светлость.
Чтобы не думало общество о вдове Первого Маршала – той никогда не стать д'Альбре по происхождению. И Юлии, кровь из носу, надо было заканчивать с этой историей – если девушка хотела обойти только ею.
Встать с прямой спиной. Повернуться. И выйти, едва не хлопнув дверью.
Глупо. По-детски. Но сил на взрослые поступки уже не осталось.
Как все же пророчески был прав отец…