- Я знаю, что тебе больно, - прошипел Лугин. - Но я не люблю, когда меня обманывают... Ты ведь умнее, чем пытаешь показаться мне, не так ли?
Он с силой дернул её за волосы и отпустил. Еще некоторое время глаза олигарха горели безумным блеском, но затем он потух. Паша посмотрел на маленькую испуганную девочку, которая плакала от незаслуженной обиды и снова почувствовал отвращение к самому себе. Он обнял Свету и прижал к себе, поглаживая её по волосам.
- Тихо, девочка моя, успокойся... Прости меня... Прости... - прошептал он.

Она не задыхалась от восторга, но свою долю удовольствия тоже получала. Это была такая странная страсть, которая стянута стальными тросами, готовящаяся вот-вот разорваться на куски. Кукла понимала, что все-таки в чем-то ошибается. Слишком старательно она подавалась своими бедрами ему навстречу, слишком страстно принимала его поцелуи, слишком громко стонала. Но она уже не могла вести себя по-другому, не могла взять себя в руки. Ее глаза закрылись, на лице появилось довольное выражение.

- Ну что, Шарапов, может и ты хочешь что-нибудь узнать обо мне? Может тебе рассказать какую-нибудь историю?
Девушка и сама не поняла как, но она разозлилась на милиционера, поэтому задавая свои вопросы, Анжелика с вызовом смотрела в его лицо, прекрасно осознавая, что за подобное он вполне может и врезать ей.
- А может ты хочешь ее разок трахнуть меня? - усмехнувшись, вдруг спросила она.
Он взял пиджак и накинул его. Михаил посмотрел на девушку. Вопреки всему он не стал ее отталкивать.
- Дура.