- Добрый вечер. Добро пожаловать, - шут, как всегда, был подчеркнуто вежлив, а в этот вечер еще и особенно благодушен. Он с кротким смирением воспринял желание Юлии д'Альбре явиться к нему с визитом «сию же минуту» и, несмотря на усталость, не высказал и намека на протест. Горильи не терпелось узнать, что намереваются делать две сестрички, оставшись на попечении ненавистной мачехи.
Явившись в свое холостяцкое жилище после, насыщенного поездками, дня, Ди Импера только и успел принять контрастный душ и съесть кусочек поджаренной форели. Графиня и маркиза, проведенные умницей Кику по тайному пути, застали горбуна… помогающим рослому рабу Бон-бону и старенькому слуге Чизетто вешать картину, приобретенную на выставке в Romanus heritage. Последний деловито руководил процессом. Полотно являло собой пейзаж морского берега в пасмурный день.
- Приму за комплимент, - Горильи хотел было съязвить в ответ старшей  из сестер, но в последний момент решил, что на этот раз лучше попридержать остроты, чтобы не спугнуть сироток ненароком. – Правда, меня огорчает, что Вы были нелестного мнения о моем эстетическом вкусе.
Обстановка небольшой гостиной не была скромной, но вычурной ее и впрямь сложно было назвать. Мягкие драпировки, сдержанные оттенки бежевого, золотого и белого. Функциональность комнаты разбавляли различные антикварные мелочи.
- Примите мое соболезнование, - нельзя было сказать, искренен ли шут или только играет скорбь. – Тяжелая утрата…
Одним жестом Горильи указал Кику на то, что она может быть свободная, и затем карлик предложил Юлии и Антонии чай. Тем временем Чизетто принес голубоватую коробочку, содержащую заново собранный жемчужный браслет, который тут же был возвращен законной хозяйке.
- Итак. Чем я могу Вам помочь? - спросил шут, бросив короткий взгляд сначала на Антонию, а потом на Юлию.

Отредактировано Горильи (2013-10-12 22:42:33)

- Не верю, что такого человека, как Вы, может огорчать что-либо, а тем более  поведение всего лишь женщины - по губам Антонии пробежала тень сарказма. Молодая женщина все еще не могла приучить себя думать в присутствии шута серьезно и постоянно мысленно одергивала себя. Как и в этот раз.
Но Горильи невольно помог ей вернуться к серьезным мыслям такой пошлой и нелепой в его исполнении фразой об отце, которая словно витала в воздухе и в глазах всех, кто встречался сестрам и каждый считал своим долгом еще и озвучить ее. Ния поморщилась и сухо бросила :-"Благодарю", давая понять, что Юлия говорит и от ее лица тоже. Вообще, оказавшись на пороге важного разговора , Антония вдруг почувствовала, что, как и дома, она совершенно не знала, что говорить, четко представляя лишь свой долг не дать сестре заговориться не в ту сторону. Осознав это, Ния досадливо поджала губку, попросила слугу подать кофе и позволила себе закинуть ногу на ногу, мягко обхватив ладонями колени, приготавливаясь внимательно слушать. Протоколы и церемонии смотрелись бы глупо в такой обстановке и ситуации.
Поймав взгляд Юлии, Ния попыталась разгадать, какие мысли роились в этой сумасбродной головке, и ей показалось, что она угадала. Услышав имя Новака маркиза удовлетворенно прикрыла глаза и тут же воскресила в памяти встречу с королевским врачом, когда она безуспешно пыталась выведать у него хоть что-нибудь про мачеху. Ей практически не удалось этого сделать, однако, всего лишь одна его неосторожная фраза, возможно, стоила всего разговора. Он невольно подтвердил, что Маргарита действительно обращалась к нему, хотя и имела собственного семейного врача. И пусть, как потом выяснила маркиза, Юлия стала свидетельницей куда более веских доказательств причины общения медика и Марго в пятом номе, однако же их не представлялось возможным предать огласке, не скомпрометировав Юлию. Решившись и почувствовав, как стали холодеть пальцы, Антония ровным голосом добавила:
- Разумеется, мы все наслышаны о его профессиональных способностях и очень рады, что здоровье Императора и его близких находится в столь надежных руках. Но у нас возникли опасения, что у господина медика имелась и другая сторона жизни. Не думаю, что такие вопросы остаются без внимания, когда дело идет о настолько значимых людях при дворе - маркиза серьезно посмотрела на Горильи, внутренне содрогаясь от такой не свойственной откровенности перед посторонними.

Отредактировано Антония д'Альбре (2013-10-22 22:08:43)

Антония внимательно следила за собеседниками. Ей было досадно, что сама мало чем могла поддержать разговор. Про Ганса маркиза слышала исключительно от сестры, так как сфера интересов и развлечений старшей дочери Маршала лежала исключительно в подобающих для императорской семьи кругах. О том, что могло в этих самых кругах происходить за закрытыми дверями, лучше умалчивать, но по факту это все же не пятый ном. Ния тихонько вздохнула и на минуту сникла под наплывом собственных мыслей. В чем, собственно, ее сила? Красоты было мало, дабы играть мужскими сердцами в своих интересах, как успешно могла действовать Юлия, огромное состояние было ей не доступно из-за условий наследства, а свободных средств на руках после смерти отца и вовсе оставалось немного. Значит два основных способа действия большинства женщин для нее оказались под запретом. Горильи оказался единственной спасительной соломинкой, которая если и не удержит на плаву, то, возможно, укажет сторону, в которую плыть.
Реакция шута на имя Ганса от глаз маркизы не укрылась. Значит, он явно что-то знал. "Интересно, откуда?" - промелькнула ехидная мысль. Хотя ей этого знать наверное не стоило.
- Горильи, Вам что-то известно о Гансе, это видно. Расскажите - мягко вступила в разговор Ния, спокойно глядя в глаза карлика. Ей хотелось ему верить и, что совершенно не свойственно, выговориться. Антония представила, как в слезах бросается к ногам этого маленького мужчины и всхлипывает, уткнувшись в колени, жалуясь на свою тяжелую судьбу и переполненное тоской сердце... Женщина повела плечами, отгоняя видение. Смерть отца окончательно подточила ее самообладание.

Отредактировано Антония д'Альбре (2013-11-24 14:38:57)

- О ком? – переспросил шут, переводя взгляд со старшей сестры на младшую, а потом обратно. – О Гансе? Хм, для начала надо бы убедиться, что мы с Вами думаем об одном и том же человеке. Я знаю, например, Ганса Христиана Андерсена. Замечательный был писатель, впечатлительный, чудаковатый. Знаете ли Вы, что он умер от травм, полученных от простого падения с кровати, нет? – Горильи пожал плечами. – Но, безусловно, Вы, Ваше Сиятельство, - горбун посмотрел на Юлию немигающим взглядом, - не могли встретить покойника. Не ходят покойники-то, как писал еще один классик.
Говоря, шут сохранял абсолютно серьезный и невозмутимый вид. С тем же успехом он мог бы вести лекцию о вспышках на солнце, о магнитных бурях или о традициях древних римлян.
- Есть еще бармен по имени Ганс. Его можно найти в одном старом баре в четвертом номе, - Горильи с улыбкой закатил глаза, изображая удовольствие. – Какие он делает коктейли! И как! «Пина Колада», «Маргарита», «Хиросима», «Космополитен»… Тоже своего рода, классика, знаете ли.
Ди Импера не позволил своим гостьям и слова вставить, а, закончив речь, лишь развел руками, дескать, говорить он может бесконечно, но нужно бы уточнить, о какой личности.
- Что касается того занимательного образа, который Вы словесно нарисовали… - шут взглянул на Юлию и задумчиво провел рукой по лбу. – Ну, я, конечно, не психолог… Однако могу сказать, что Вы явно боитесь создавать собственную семью. Как мрачно! – взгляд Горильи вновь стал бегать от одной сестры к другой. – Если уж об этом зашла речь, то я хотел бы, чтобы Вы обе просто вышли замуж. Желательно, конечно, за разных мужчин.  Каковы будут свадебные наряды – неважно, - горбун взмахнул руками. – Причуды невест – закон. Лишь бы Вы были счастливы, - подытожил он вполне искренне.

Ния уже давно поняла, что Юлия лучше справляется с этой шутовской беседой, а потому, поборов минутное раздражение, заставила себя расслабиться и удовольствоваться политикой невмешательства. Извинения Горильи были приняты кивком головы и почти дружелюбной улыбкой. Мысли старшей сестры обратились в другую сторону, подгоняемые напоминанием о перспективах замужества, которые все больше убеждали предпринять что-либо, сулящее решение проблем не через брак.
Перед глазами проплывали яркие видения мерцающей вывески "Императорский шелк", собственное производство духов под названием "Антония", витиевато и тонко выгравированным золотыми буквами на прозрачных флаконах... Все это было смешно и наивно, но так захватывающе! Подумать только, в то время как томные дамы будут лениво прохлаждаться в залах дворца, она будет сидеть в просторном строгом кабинете и принимать управляющих, сообщающих о постоянном росте прибыли и нарастающей популярности. И больше никаких унижений! Она сама сможет обеспечить себя и, пожалуй, Юлию, и спокойно избавиться от Маргариты без оглядки на ее действия. Больше она ничем досадить им не сможет...
"Наивная тщеславная дурочка" - усмехалась про себя Антония, задумчиво потягивая кофе и понимая, что все это несбыточные мечты для особы императорской фамилии. Никто ей не даст разрешения и денег для открытия своего дела, никто не позволит пойти вразрез с нормами и правилами жизни при дворе.
Маркиза резко очнулась, заслышав последние слова Горильи, и метнула взгляд на сестру. Ния почувствовала, как на щеках медленно разлился гневный румянец. Молодая женщина со звоном поставила чашку на столик и судорожно сглотнула. Очередной сюрприз... Неужели Юлия знала, с кем связалась?
- Разумеется, известно. Убийцы, преступники, аферисты и наркоторговцы, это же такая повседневность для императорской семьи, - пропела маркиза с застывшей улыбкой и едва сдерживаясь, - даже не знаю, чем мы теперь лучше Маргариты, Юлия.
Ния прикрыла на мгновение глаза, собираясь с мыслями, и повернулась к карлику:
- Горильи, именно сейчас я жалею о том, что Вы не шутите. И чем же именно занималась эта банда? Наверное, это тоже Вам известно, я права?

Отредактировано Антония д'Альбре (2014-02-06 23:22:30)